Константин Алтайский. Абай

В изумрудно-зеленую журчащую арыками, Алма-Ату на ширококрылом ИЛ-18 прилетел всемирно известный американский художник, лауреат Ленинской премии «За укрепление мира между народами» Рокуэлл Кент. Алмаатинцы встретили гостя букетами астр, гвоздик, гладиолусов, усадили в «Чайку», повезли в гостиницу. Увидя бронзовое изваяние величавого старика в тюбе­тейке и халате, Кент остановил машину, вышел и, выра­жая восхищение, спросил:

-       Кто это?

-      Это памятник Абаю Кунанбаеву, созданный казах­ским скульптором Наурызбаевым.

Потом машина пошла по 12-километровому широко­му проспекту с переливающимися всеми цветами радуги цветниками и с деревьями, образующими аллею.

-       Что это за улица?– полюбопытствовал гость.

-       Это проспект Абая Кунанбаева.

Машина свернула и перед глазами предстало велико­лепное здание с четырьми гранеными колоннами, с на­циональным орнаментом на фронтоне.

-       Что это?— остановил машину гость.

-       Театр оперы и балета имени Абая Кунанбаева. Взгляните на афишу. Идет

опера «Абай», музыка Жубанова и Хамиди.

Позднее Кенту показали новый, кинотеатр «Целин­ный», где шел фильм «Песни Абая». Художник узнал от своего гида, что эта лента снискала себе всесоюзную из­вестность.

«Приятно отметить,– писала «Правда»,– что казах­ские актеры, играющие в этом фильме, успешно справи­лись со своей задачей и показали себя зрелыми масте­рами. В первую очередь нужно выделить народного ар­тиста Казахской ССР К.Куанышпаева, создавшего простой, благородный и жизненный образ Абая».

В гостинице «Казахстан» в книжном киоске гость увидел четырехтомную эпопею «Путь Абая» и ему ска­зали:

 – Книга эта издавалась на русском языке пятнад­цать раз, переведена на все языки братских республик и на десятки иностранных языков. Автор ее – Мухтар Ауэзов–удостоен Ленинской и Государственной пре­мий.

-  Абай Кунанбаев,–заметил Рокуэлл Кент, ве­роятно, любимый национальный герой. Лучший памят­ник–ему. Лучший театр и лучший столичный проспект носит его имя. Отмеченный в Москве фильм – о нем. Лучшая казахская книга посвящена ему.

Да, это так, – охотно подтвердили сопровождавшие художника казахи.

…У каждого создавшего свою культуру народа есть любимый и глубокочтимый человек, стоявший когда-то у колыбели литературы, письменности, просвещения, на­ционального самосознания. У русских это – Александр Пушкин, у украинцев – Тарас Шевченко, у белоруссов – Янка Купала, у грузин – Шота Руставели, у ар­мян – Хачатур Абовян, у казахов – Абай Кунанбаев.

Поэт и прозаик, философ и просветитель, композитор и переводчик, Абай Кунанбаев жил и творил в те време­на, когда у казахов не было ни письменности, ни литера­туры, ни живописи, ни театра, и издревле создаваемая народом культура имела изначальные фольклорные фор­мы.

В XIX веке произвол и деспотизм царских колониза­торов и их приспешников в степи – феодаловбаев, биев, мулл довели трудовой казахский народ до крайней ни­щеты, бесправия, темноты. Это было страшное царство мрака – большинство казахов было неграмотно, и жур­нал «Вестник просвещения» всерьез писал, что «для лик­видации неграмотности населения киргизских степей понадобится 4600 лет». В беспросветную для казахского народа эпоху 10 августа 1845 года в долине Жидебай, у подножия Чингисских гор (ныне Абайский район Семи­палатинской области), у степного султана, крупного фео­дала Кунанбая родился сын. Властолюбивый, жестокий правитель Кунанбай видел в сыне наследника, продол­жателя рода. Отсюда пришло желание вырастить маль­чика грамотным. Отец послал восьмилетнего Абая к же­стокосердному и невежественному мулле, а когда сыну исполнилось десять лет, Кунанбай отвез его в Семипала­тинск, где мальчик ходил в медресе, мусульманское ду­ховное училище, и одновременно в русскую школу.

Семипалатинск был в ту пору форпостом колонизации, торговым центром в степи, местом ссылки передо­вой революционной интеллигенции России.

Здесь формировались духовный мир, мировоззрение, культура молодого Абая.

Больше, чем школу, он полюбил библиотеку имени Гоголя с ее книжными сокровищами.

Обладая феноменальной природной памятью, Абай усвоил устное народное творчество, фольклор казахов – волшебные сказки, эпические поэмы, легенды, песни, пос­ловицы, загадки. Увлеченность народной поэзией не покидала Абая всю жизнь, а в Семипалатинске он осо­знал, какие духовные ценности создал его родной народ, несмотря на свою неграмотность. Библиотека открыла пе­ред ним и другое богатство – восточную классическую поэзию.

Вместе с восточными образами, юный Абай впитал гуманистические воззрения кудесников слова и науки Востока – Фирдоуси, Хафиза, Навои, Саади, Низами, Авиценны.

Скрывая от отца, что он посещает русскую школу, юный Абай научился читать и писать по-русски. Как ра­стение к весеннему солнцу, тянулся молодой Абай к поэ­зии, к философии, к науке, им овладела гордая мечта посвятить себя литературе и стать первым казахом, кто не только, как акын, импровизирует песни под напев домбры, но и слагает стихи с пером в руках. Но само­дур-отец рассудил по-другому. Кунанбай решил, что грамоты сыну хватит, чтобы стать помощником, а потом и преемником по управлению степными пастухами и бат­раками. Он прервал ученье сына и насильно вернул его в степь. И тут произошло то, что не мог ни понять, ни оправдать отец. Вместо того, чтобы учиться у отца вла­ствовать, притеснять и подавлять темный угнетенный на­род, Абай стал всматриваться в степную жизнь, анализи­ровать происходящее, понимать не только умом, но и сердцем страдания народа, его безысходную нужду, бес­правие и незащищенность.

 Тысячеустая степная молва разнесла весть по аулам, что Абай, сын Кунанбая, перешел на сторону народа и заступается за бедняков-кедеев при каждом удобном случае. Это было так необычно, неслыханно, что имя Абая стало легендарным. Выступая как третейский су­дья, Абая неизменно защищал интересы разоренных ро­дов и аулов, разоблачал хитрости и происки баев, вос­станавливал справедливость.

Байская верхушка очень скоро поняла, что в лице Абая она обрела умного, беспощадного и прекрасно во­оруженного противника. Поняла степная беднота, что у нее появился неподкупный, преданный, мудрый защит­ник.

Абай возобновил изучение русского языка и русской литературы и стал завсегдатаем семипалатинской биб­лиотеки имени Гоголя. Здесь он встретил Е. П.Михаэлиса, русского ссыльного революционера, последователя Чернышевского и Добролюбова. Через Михаэлиса Абай познакомился с другими русскими ссыльными – Долгополовым и Гроссом. Трое русских друзей Абая подолгу, иногда месяцами, гостили у него, в Жидебае. Это стало как бы абаевским университетом: друзья учили его истории, лингвистике, философии, приобщали его к сокро­вищам русской литературы. Мировоззрение Абая фор­мировалось под могучим влиянием Пушкина, Лермонто­ва, Салтыкова-Щедрина, Гоголя, а также Белинского, Чернышевского, Герцена, Добролюбова. Казахский на­род был на историческом распутье: или оставаться в путах феодальной патриархальщины, кочевать вместе со стадами и отарами, прозябать в вековечном невежестве и, в конце концов, стать легкой добычей иностранных по­работителей, или идти с великим русским народом, при­общиться к его прогрессивной культуре, пробиваться вместе к светлому будущему. Абай Кунанбаев безогово­рочно встал на путь сближения с Россией.

«Помни,– обращался он к молодому поколению,– что главное научиться русской науке…

Для того чтобы избежать пороков и достичь добра, необходимо знать русский язык и русскую культуру». Абай прозорливо видел, что только соединив свою судьбу с судьбой русского народа, казахи обретут в буду­щем настоящую человеческую жизнь и благо культуры. «Русские видят мир,– убежденно говорил он. Если ты будешь знать их язык, то на мир откроются и твои гла­за. Изучай культуру и искусство русских. Это ключ жиз­ни».

Его мысль рвалась в будущее и он, оглядывая род­ные степи, с горечью писал: «Много у нас пословиц, но не говорится в них о науке, о знании, о справедливой и спокойной жизни. Нет у нас ни городов, ни людей, видя­щих мир».

Стихи слагать Абай стал с двенадцатилетнего воз­раста,– это были лирические импровизации и письма-послания. К величайшему сожалению, до нас дошло ма­лое количество образцов раннего творчества Абая. Не надо забывать, что в ту пору байско-феодальная вер­хушка относилась к поэтическому творчеству с презре­нием, и юный Абай целый ряд своих стихотворений вы­давал за сочинения друзей и знакомых. Только под влия­нием русских друзей он утвердился в понимании общест­венного значения литературы и решил открыто служить – народу своим поэтическим словом, дарить народу «жем­чуг слов». Вот как сам Абай декларирует свое призва­ние:

Не для забавы я слагаю стих,

Не выдумками наполняю стих,

Для чутких ухом, сердцем и душой,

Для молодых я свой рождаю стих.

Кто сердцем прозорлив и чуток, тот

Поймет, что в каждый я влагаю стих.

1886 год является переломным в творчестве Абая Кунанбаева, его талант расцвел, обрёл самобытные черты, глубины, покоряющую свежесть выражения, философич­ность, поэтическую мощь. Абай провозгласил великое значение поэзии в жизни и культуре народа:

Всем пресытиться может душа

 Только песня всегда хороша.

Если ты вдохновенно поешь,

Грудь ликует, свободно дыша.

Искусство он считал действенной активной силой, в которой нерасторжимы «мастерство и правда», возвы­шающие народ, а счастье – это «лишь неразлучные ра­зум и труд».

Устремленный в будущее, верящий в живые силы на­рода, Абай был оптимистом, несмотря на то, что жил в суровое время феодальной патриархальщины и часто чувствовал полное одиночество. «Люби человека, люби красоту», – призывал поэт-гуманист,–потому что «гри­вой славился конь вовек, красотой души человек». Впер­вые в многострадальной истории казахов Абай, как пер­вый и лучший поэт, воспел на казахском родном языке суровый и прекрасный край. Он жестоко высмеивал и разоблачал фанатические догмы ислама, старые обычаи, в том числе и позорный калым, резко и безоговорочно восставал против бесправия женщин.

Кроме двухсот с лишним стихотворений, Абай напи­сал три философско-моралистических поэмы: «Масгуд», «Сказание об Азиме», «Искандер». Блестяще владея мастерством, накопленным народ­ной поэзией, Абай усовершенствовал традиционное ка­захское стихосложение.

«Абаю принадлежит заслуга утверждения в казах­ской литературе метода критического реализма,– гово­рит казахский критик Мухамеджан Каратаев,– благо­даря Абаю, получили права гражданства в казахской поэзии такие жанры, как философская поэма, сатириче­ский памфлет, философская, любовная, пейзажная ли­рика. Кроме того, введено и навсегда узаконено Абаем около полутора десятков новых неизвестных ранее форм стиха. А прозаические «Гаклия» (назидания) Абая пред­ставляют сугубо специфический жанр, заключающий в себе элементы и философских размышлений, и публици­стики, и дидактических наставлений… Он явился созда­телем новой письменной казахской литературы. Абай Кунанбаев был талантливым композитором. Многие из его стихов полетели по степи на крыльях музыки, и народ усыновил эти песни».

Громадна роль Абая как переводчика. Он перевел на казахский язык отрывки из «Евгения Онегина», ряд сти­хотворений Лермонтова – отрывок из «Демона», «Па­рус», «Кинжал», «Выхожу один я на дорогу», «Дары Те­река», более десяти басен Крылова.

Произведения Абая Кунанбаева при его жизни не из­давались. В советское время издано все, что вышло из – под пера гениального сына казахского народа и не толь­ко на родном казахском языке, но и на русском, и на многих языках народов СССР. Известен Абай и далеко за пределами нашей страны. Абай Кунанбаев явился учителем и наставником всех без исключения казахских писателей, вступивших на литературное поприще после него.

Поэт-академик Кажим Джумалиев с гордостью го­ворит о сегодняшнем Казахстане, каким он виделся ког­да-то в мечтаньях нашего Абая:

    Степь безводной была – в ней запала вода,

    Небывалые встали в степи города,

    В них театры и вузы и множество книг –

    Пушкин, Данте, Шекспир обрели наш язык,

    И на всех языках, возвышая аул,

    Зазвучали теперь наш Абай и Джамбул.

Казахская письменная литература, родоначальником которой был Абай, стала профессиональной, большой, многожанровой. Успешно развивается и детская литера­тура на казахском языке.

Хотя в литературном наследии Абая Кунанбаева нет произведений, адресованных непосредственно детям, но его влияние на творчество большинства детских писате­лей Казахстана несомненно. Не будет преувеличением сказать, что детские писатели-казахи прошли абаевскую школу.

«Я впервые прочел Абая Кунанбаева в 1907 году,– говорит старейшина детской казахской литературы, ав­тор детских книг «Молодой Чокан», «Соколиная охота», «Молодая поросль» Сапаргали Бегалин,– и с тех пор Абай является моим любимым поэтом, а его бессмерт­ные произведения стали у меня настольными книгами. Я не могу представить ни себя, ни моих собратьев по перу без Абая, без учебы у него, без благотворного влия­ния его. Удивительные по красоте, образности и проник­новенности стихи Абая о временах года-«Весна», «Ле­то», «Осень», «Зима», его описания коня, его обращения к сыновьям Акылбаю, Магавье и Абдрахману – это, ко­нечно, первооснова казахской детской литературы, ее зародыш, ее исток. Не случайно матери-казашки убаю­кивают своих детей песнями Абая, в которых ему при­надлежат не только слова, но и мелодии. Для меня, 75-летнего, Абай и сейчас учитель и наставник».

Автор одной из самых известных детских казахских книг «Жаворонок» Утебай Турманжанов сказал так:

«Абай был, есть и остается самым талантливым, са­мым народным и глубокочтимым у казахов поэтом. Не­спроста утвердился обычай: девушка-казашка, выходя замуж, приносит в новую семью, как приданое, книгу Абая. Сохранились драгоценные рукописные книги Абая, принадлежавшие когда-то невесткам,– Уасиле, Асие, Рахиле. Прекрасная, глубокая, гражданская поэ­зия Абая оказала на нашу детскую литературу неизгла­димое влияние».

В раздумьях и мечтаньях о судьбах родного народа Абай. Кунанбаев когда-то восклицал: «Неужели мы об­речены на вечные страдания и отсталость? Или придут, наконец, для казахского народа чудесные дни, озаренные наукой, образованием?»

Если в открытой просветителем Ибраем Алтынсариным первой казахской школе за парту село четырнад­цать мальчиков (и ни одной девочки), то ныне в респуб­лике всеобщей грамотности – в Казахстане – учится каждый четвертый житель, в 42 вузах и 179 техникумах республики обучается 400 тысяч студентов, а число дип­ломированных специалистов приближается к 700 тыся­чам человек.

И всем им светит солнце неумирающей поэзии Абая.